Только что доела последний из вкуснейших ашанских кексиков системы "Мадлен". Теперь бы надо пойти и заняться делом, но очень лень.
Мелкокот отлично умещается за пазухой цумуги, но не желает там сидеть.
Вовремя вспомнила о существовании любимых красных штанов - юбки поднадоели, джинсы нормальные кончились (одни с низкой талией, одни слишком длинные, одни надо зашить, чтобы не лопнули в интересном месте и еще одни в этом интересном месте нафиг протерлись и вообще стали малы худеть срочно).
Размышляю, насколько мне впадлу стирать скопившиеся шерстяные шмотки, чтобы рискнуть засунуть их в машинку. Пока что впадлу настолько, чтобы откладывать сие до лучших времен, но лето кончается.
Лето кончается, неумолимо и безжалостно. Темнота за окном подтверждает это самым бестактным образом. Хватает подумать о шести месяцах зимы, чтобы содрогнуться. Впрочем, еще две недели лета и золотая осень, когда еще можно как-то жить. И Франция. И лошадки.
Лошадки, однако, после второго же занятия резко поднялись в списке приоритетов. Несмотря на то, что полевая посадка - сущий адЪ и я ваще не могу понять пока, как там нормально держать равновесие и где взять денех Но зато на этом месте мои внутренние девочки договорились, потому что одержима лошадьми я была лет так с пяти до двенадцати с разной силой (потом все-таки появились более насущные предметы одержимостей), а в пять лет внутренняя девочка у меня была одна и совпадала с внешней